Освобождение Центральной Италии: взгляд из СССР

Опубликовано: Р. Ризалити, "Русская Тоскана", пер. и ред. М.Г. Талалая. СПб., Алетейя, 2012. С. 90-92.

Собрать и проанализировать отзвуки советской печати и, в целом, советской историографии на процесс поступательного освобождения Центральной Италии и Тосканы от нацифашизма[1] нас сыницировало выступление историка Г.С. Филатова (1923-1982) на конференции «Италия от освобождения до республики»[2]. Укажем также на насыщенный очерк Энрико Серры (Serra) «Così Stalin riconobbe l’Italia del 1944» [«Так Сталин признал Италию 1944 г.»] и на две документированные публикации об отношениях движения Сопротивления с союзническими войсками – cборник материалов конференции «La Resistenza e gli Alleati in Toscana [Сопротивление и союзники в Тоскане]» (Флоренция, 1964) и монографию Дэйвида У. Элвуда (Ellwood) «L’alleato nemico. La politica dell’occupazione anglo-americana in Italia [Враг-союзник. Политика англо-американской оккупации в Италии]». Однако ни эти материалы, ни многочисленная литература о советских партизанах в Италии не касается впрямую темы, нами предлагаемой.

Изученные документы позволили выявить факт, прежде игнорируемый итальянскими историками: да, конечно, непреложно влияние великих побед Красной армии над гитлеровскими войсками, придавших силы антифашистам в Италии, но, однако существовал и процесс обратного порядка. Речь идет о том, что известия об успехах союзников и партизан в Центральной Италии (не говоря об открытии Второго фронта во Франции) также помогли советским людям в борьбе против гитлеровцев. В полной мере эти известия не смогли вызвать адекватный резонанс, так как уже к лету 1944 г. Красная армия практически очистила советскую территорию от захватчиков. Однако в июле 1944 г. листовки подпольщиков на Украине еще вовсю ссылались на положение на Апеннинах, заявляя: «Кто не знает, что доблестные части наших союзников бьют немцев в Италии? Кто не знает, что от гитлеровских каналий уже освобожден Рим, что идет освобождение Северной Италии?»[3].

27 июля 1944 г. листовка, которую напечатали подпольщики в Станиславском районе, последнем на Украине, не освобожденном от нацистов, гласила: «Земля горит под ногами коричневой чумы. Гитлеровские вандалы чуют неизбежный конец. Могучие удары Красной армии на Востоке соединились с ударами англо-американских союзников на Западе – в Северной Франции и в Италии»[4]. Самая авторитетная оценка успехов против немцев прозвучала из уст верховного главнокомандующего – Сталина, который во время своего радиовыступления 6 ноября 1944 г. поставил очистку Италии от немцев в ряд других победоносных военных действий[5].

Существует еще один интересный, пусть и не прямой источник этих отзвуков. 17 августа Радио-Москва передала послание военнопленных итальянцев из СССР[6] к тосканцам, опубликованное на следующий день в «Unità»: «Военнопленные выражают радость по поводу освобождения Тосканы и Флоренции от гитлеровской тирании, и призывают тосканских патриотов продолжить борьбу бок о бок с союзниками. Им не терпится увидеть как можно быстрее Тоскану и всю Италию свободной, а освобожденный итальянский народ – на пути к надежному будущему»[7].

В целом пять месяцев 1944 г. – от 11 мая, начала серьезных военных операций союзников в Италии[8], до середины октября – стали важнейшим этапом не только в ходе войны в Западной Европе, но и в формировании отношений между самими союзниками и европейскими государствами.

Следует заметить, что СССР никогда не воспринимал десант в Анцио и вхождение союзников в Рим как открытие давно ожидаемого Второго фронта. И сам Черчилль в своих телеграммах к Сталину трактовал эти действия как «вспомогательный результат» к операции «Overlord», т.е. к высадке союзников в Нормандии. 5 июня 1944 г. Сталин выслал весьма сухую телеграмму, ограничившись двумя фразами с поздравлениями по поводу «взятия Рима, новость о котором была воспринята в Советском Союзе с живым удовлетворением»[9]. Интересно также отметить, что ни Сталин, ни Черчилль, говоря о Риме, никогда не употребляли термин «освобождение», говоря о «взятии» и «оккупации».

Даже после окончания войны в официальных публикациях стояло, что «Пятая американская армия оккупировала Рим»[10]. Это выражение не может не обращать на себя внимание учитывая, что СССР еще в марте признал Итальянское (южное) королевство, свергнувшее власть Муссолини[11], пусть отношения с новой Италией в полном объеме установились только в начале ноября 1944 г. Следовательно, речь могла бы идти и об освобождении, однако выражения «оккупация», «занятие» оставаются неизменными во всех сводках касательно Апеннин – как по поводу действий 8-ой английской армии, так и 5-ой американской, а также Индийской дивизии и французских отрядов[12]. Вместе с тем во всех сводках замалчивалось участие в боевых действиях против немцев польской армии генерала Андерса, к чему мы обратимся ниже.

5 июня 1944 г., на следующий день после вхождения союзников в Рим, с необыкновенной для советской печати быстротой, газета «Правда» дала аналитическую статью генерал-майора М.Р. Галактионова «Большой успех союзников». В ней автор всячески подчеркивает значение Рима, называя его в том числе «цитаделью классических памятников культуры и искусства» (правда, ошибочно определяя его и как «крупный промышленный центр»), и предсказывает – после потери Рима – потерю немцами в ближайшем будущем всей Италии. В задачу Галактионова входило объяснение советским читателям, отчего немцы сдали Рим без боя: он представил это результатом умелой тактики британского военачальника Х. Александера, начатой могучей атакой 11 мая под Кассино и продолженной устрашающими танковыми бросками в слабые места противника. Он же дезавуировал попытки немецкой пропаганды представить сдачу Рима, как запланированный отход на «заранее подготовленные позиции». В целом генерал-майор оценивал событие символическим, несущим «залог будущих побед над гитлеровской Германией». «Быстрая и умелая оккупация Рима – писал он – стало могучим ударом по фашизму, а для итальянского народа открыла самые благополучные перспективы по возрождению страны».

Пока миллионы советских читателей знакомились со статьей Галактионова, начинала развертываться операция по высадке союзников в Нормандии, ставшей действительным открытием Второго фронта в Европе.

Что касается взятия Рима, то и президент Рузвельт подчеркнул скорее политическое, нежели военное, значение этого факта. В самом деле, при освобождении столицы страны и после разного рода консультаций король Виктор-Эммануил III, несший прямую ответственность за катастрофу нации, объявил регентом своего сына Умберто (Гумберта II)[13]. Такой шаг, согласно закону, привел и к отставке кабинета Бадольо и формированию нового правительства – Бономи, в состав которого вошли также философ-антифашист Бенедетто Кроче и коммунистический лидер Пальмиро Тольятти. Все эти политические новости с энтузиазмом передавала советская пресса.

В то время как в Нормандии стал вырисовываться военный успех союзников, в Москве завязались отношения и с послом постфашистской Италии, Пьетро Кварони – его принял министр иностранных дел Молотов, о чем сообщила 7 июня 1944 г. «Правда». К важности взятия Рима «Правда» вернется 12 июня 1944 г. в интересном комментарии анонимного обозревателя, данного к репортажу пронемецки настроенного финского журналиста Кристофера Шильда. Согласно Шильду, процитированному советской газетой, «взятие итальянской столицы послужило прелюдией к гигантскому делу высадки на европейском континенте», хотя дальнейшие события «предугадать еще трудно». Обозреватель «Правды» иронически полемизирует с «перепуганным финским комментатором»: будущее тех союзников, что «еще не порвали с Гитлером, решено. Гитлеровская Германия идет к катастрофе, и ее сателлиты скользят в ту же самую пропасть. Лакеи фюрера ответят за его преступления».

В последующие два месяца советская печать (нами просмотрены номера газет «Правда» и «Труд») аккуратным образом оповещает читателей о ходе военной кампании в Италии. Обычно – это новости Агентства Рейтер или Главного штаба Союзнических войск, переработанные ТАСС. Зачастую новости в обеих газетах даны в тех же самых выражениях, чаще всего они выходят одновременно, иногда с разрывом в один день. Перечисляемые названия «взятых» (освобожденных?) городов позволяют проследить постоянное продвижение войск на север, по нескольку десятков километров в день. Вероятно, советским редакторам было некогда проследить важность того или иного географического пункта: с одинаковым подъемом сообщалось о взятии таких важных центров, как Чивитавеккиа, Пескара, Кьети и малосущественных селений наподобие Авеццано или Канино.

О вступлении союзников в Тоскану сообщалось со ссылкой на Радио-Алжир при ООН: «американские военные силы достигли Питильяно»[14]. В том же номере газеты сообщалось о том, что «немцы готовятся к эвакуации из Ливорно».

Если о взятии Перуджи ничего не было сказано – возможно, из-за того, что город взяли англичане, про Эльбу, оккупированную французами, широко оповещалось[15]. Если союзники не продвигались, то это объяснялось плохой погодой (в середине июня!). Иногда – вероятно, из-за отсутствия новостей – вдруг возвещалось о взятии безвестного тосканского селения Чечина, причем подавалось оно как «город Чечина»[16].

5 июля советская печать сообщила об оккупации Сиены и Кортоны, в следующие дни – о наступлении англичан на Ливорно и Ареццо. Однако, при первой возможности «Правда» всегда подчеркивала успехи в Тоскане французов. Так, к примеру, большое внимание уделялось оккупации французами Поджибонси, при этом советским газетам явно было неизвестно, что в действительности под французским флагом тогда шли марокканцы… Одновременно «Правда» рассказывала о многочисленных депортациях итальянских граждан в Германию, об отказах итальянских офицеров присягать Муссолини, об арестах фашистских сановников, о бомбардировках союзнической авиации и о других военных событиях.

Заметно внимание советской печати к политической ситуации на территории освобожденной (взятой?) Италии. Так 12 июля «Правда» много рассказывает о выступлении Пальмиро Тольятти, а в последующие дни информирует читателей о совещаниях нового кабинета в Риме, об изменениях его состава, о возрождении профсоюзов, о возобновлении железнодорожного сообщения между Римом и Неаполем и т.д.

В сводках из Тосканы удивляет одна вещь. Известно, что три города в северной части этого региона – Флоренция, Прато, Пистойя – были освобождены от немцев преимущественно итальянскими партизанами. Советские сводки упорно твердят о союзнических войсках, безо всякого упоминания о вкладе партизан. Вряд ли речь может идти о неосведомленности ТАСС: выше говорилось о динамичности подаваемой информации. О партизанах в Тоскане советская сторона, вне сомнения, знала неплохо: о них, в частности, публично извещал пропагандистский журнал «L’Alba», выпускавшийся на итальянском языке для военнопленных[17].\

Перепечатывая, как обычно, тексты из советских газет, 19 августа «L’Alba» публикует собственный обширный репортаж под заголовком «Как немцы были изгнаны из Флоренции», где излагаются события, противоречащие официальным сводкам об исключительном участии союзников в битве за город на Арно. «L’Alba» подробно описывает о жестоких схватках «между патриотами и немцами», о взятии патриотами Палаццо делла Синьория, откуда Комитет освобождения руководил дальнейшей борьбой. Отчего же «Правда» не сообщала обо всем этом? Чем объяснялось ее молчание?

Думается, ответ здесь лежит как в ходе общих военных действий на континенте, так и в эффекте Варшавского восстания.

В течении июля-августа заметна тенденция снижения интереса к событиям на Апеннинах в пользу растущего внимания к военно-политической ситуации во Франции. В середине августа советская печать полна новостями об окончательном изгнании нацистов за пределы Советского Союза, о раскрытии их тяжких преступлений.

Драматические события развивались далее с поразительной быстротой. Уже во второй половине июля, после ряда побед, Красная армия продвигается по финской территории, возвращая Карельский перешеек: в итоге 19 сентября 1944 г. Финляндия сдается первой из стран немецкого блока, подписывая сепаратный мир. После полного освобождения Белоруссии и Украины к концу августа формирования Красной армии наступают в разных странах Восточной Европы – от Польши до Словакии (к границам Румынии они подступили еще в апреле). 5 сентября СССР объявляет войну Болгарии – единственной стране из немецкого блока, не вступившей в войну против Советского Союза.

В разных странах победа над нацизмом приходила разными путями. Особенно сложной была ситуация в Польше, так как в годы войны в Лондоне пребывало польское правительство в изгнании, с явной антисоветской ориентацией. Инспирированное им восстание в Варшаве, вспыхнувшее 1 августа 1944 г., не было согласовано с советской стороной. В итоге части Красной армии, к тому же вымотанные боями, не пошли на помощь этому восстанию, утопленному нацистами в крови. После 63 дней сопротивления поляки были разбиты, потеряв около 200 тыс. жертв, что означало также конец влиянию польского правительства в Лондоне и рост значения прокоммунистических и просоветских группировок. Эта драма вызвала серьезные разногласия между Сталиным, с одной стороны, и Черчиллем и Рузвельтом – с другой, разногласия, которые после войны переместились в полемику между советскими и западными историками. Если советские историки настаивали на ясности позиции командования Красной армии, на ее верности польскому сопротивлению и союзникам, то историки западные упрекали СССР в двусмысленном поведении – в надежде на ослаблении позиций эмигрантского правительства в Лондоне.

Думается, что и относительно освобождения Центральной Италии и Тосканы от нацифашизма советская печать заняла двойственную позицию. С одной стороны, она выпячивала успехи партизан в оккупированной немцами зоне. Так, газета «Правда» 27 августа 1944 г. сообщает в триумфальных тонах о «больших операциях партизан в тылу у врага в провинции Пистойя», о потерях врага, о разрушениях коммуникаций и прочем. Одновременно советская пресса всячески подчеркивает, что операции партизан идут в тесном сотрудничестве и по согласованию с союзническим командованием – как это хотелось бы видеть Красной армии на освобождаемых ею территориях, и, в первую очередь, в Польше. Как говорилось выше, и Радио-Москва призывала «тосканских патриотов продолжить борьбу бок о бок с союзниками». Если же партизаны действовали на свой страх и риск, как, к примеру, во Флоренции, то о них замалчивалось – как замалчивалось и Варшавское восстание, не санкционированное советским руководством. Таким образом, прав историк-итальянист Г.С. Филатов, утверждавший, что советская политика относительно итальянского Сопротивления имела свои ясные критерии[18].

В этом свете неслучайно, что советская печать неизменно говорит об «оккупации», о «занятии» итальянских городов союзниками, а не об их освобождении.

Освобождение столицы Тосканы партизанами, не согласованное с англо-американским командованием, не вписывалось в ту геополитическую схему постфашистской Европы, что складывалась именно в тот момент. Добавим, что в 1944 г. положение Италии в дипломатическом аспекте еще не прояснилось, так как существовала еще муссолиниевская Италия, пусть и в качестве марионеточного государства «Республики Салó».

Отзвуки в СССР на события в Центральной Италии – дополнительный нюанс к важной историографической проблеме о последствиях Второй мировой войны. Эти отзвуки показывают, что судьба послевоенной Европы решалась не в Ялте в феврале 1945 г., а раньше – во время военных операций летом 1944 г., когда Красная армия двигалась к Германии с востока, а англо-американцы – с запада.

Союзники в Тоскане, с завидной дальнозоркостью, позволили флорентийским патриотам успешно действовать в их городе самим; советское командование наблюдало, не вмешиваясь, как немцы крушат варшавских инсургентов и, вместе с ними, престиж польского правительства в изгнании. И те и другие решения продолжают влиять на политику и дипломатию до нынешних времен, внося своей определенный вклад в проамериканскую политику Италии и в антироссийские настроения некоторых кругов в Польше[19].  

[1] Нацифашизмом в итальянской историографии называют альянс немецкого нацистского и итальянского фашистского режимов, имевших в начале ряд политико-доктринальных различий (прим. ред.).

[2]  Конференция проходила 26-28 марта 1976 г. во Флоренции; сб. материалов см.: L' Italia dalla liberazione alla repubblica: atti del convegno internazionale organizzato dall'Istituto nazionale per la storia del movimento di liberazione in Italia. Pavia: Università degli Studi, 1978.  Доклад Г.С. Филатова «Политика Советского Союза в отношении Италии в конце Второй мировой войны» вошел в посмертный сборник его трудов «Фашизм, неофашизм и антифашистская борьба в Италии» (М.: Наука, 1984).

11-05-2014